Воспоминания детей о прошлых жизнях: фантазии или реальность?
Над разгадкой феномена “воспоминаний” детей о своих “прошлых жизнях” билось множество исследователей. Во многих случаях детали, рассказанные ребёнком, действительно совпадают с подробностями биографии умершего человека. В некоторых случаях точность этих “воспоминаний” просто ошеломляет, а иногда подтвердить или опровергнуть слова ребёнка крайне сложно или даже невозможно.
Но даже в самых убедительных случаях зерно сомнения всё же остаётся. Могли ли родители научить ребёнка отвечать на вопросы определённым образом? Могли ли дети где-то случайно услышать то, что потом пересказывали? Возможно, объяснение кроется в излишне богатом воображении или недостатке внимания? Возможно то, что выдуманные ребёнком детали о “прошлой жизни” можно объяснить при помощи теории вероятности?
Психология
Выдающийся психолог, почётный профессор Университета Исландии в Рейкьявике Эрлендар Харальдсон провёл в Ливане исследование с участием тридцати детей, особенно настойчиво говоривших о “воспоминаниях из своей прошлой жизни”. Данные исследования этих детей он сравнил с данными контрольной группы, состоящей из обычных детей, которые ни о каких прежних жизнях никогда не рассказывали.
Кроме прочего, доктора Харальдсона интересовало, насколько состояние малышей, упорно твердящих о своей общности с существовавшими до их рождения людьми, сходно с состоянием психически больных, страдающих расщеплением личности.
В ходе исследования доктор пытался выяснить, насколько дети с “воспоминаниями из прошлой жизни” более склонны к проявлению признаков диссоциативных расстройств (излишняя мечтательность, фантазёрство, стремление представлять себя кем-то другим и тд).
В результате своей работы профессор Харальдсон выяснил, что по сравнению с обычными сверстниками, дети “с воспоминаниями о прошлых жизнях” более склонны к мечтательности и диссоциации (т.е. расщеплению сознания), им чаще не хватает внимания со стороны взрослых.
Однако социальная изоляция и внушаемость им не свойственны (во всяком случае, не больше, чем обычным детям). Между тем и уровень диссоциации у таких детей значительно ниже, чем в случаях с настоящими больными, страдающими синдромом множественной личности, и клинически этот уровень нельзя считать тревожным фактором.
Согласно другим исследованиям профессора на ту же тему, дети, рассказывающие о своих прошлых жизнях, также оказались более мечтательными, чем остальные дети, однако ничто не указывало на их большую склонность выдумывать подробности воображаемых событий и явлений. Исследователь также не обнаружил никаких оснований утверждать, что эти дети легче поддаются внушению.
Между тем в ходе одного из исследований выяснилось, что дети с “воспоминаниями” получают более высокие баллы при прохождении тестов на сообразительность, их словарный запас заметно шире, и в целом они учатся лучше, чем их обычные сверстники.
Харальдсон ссылается на работы другого своего именитого коллеги – канадско-американского биохимика и психиатра Яна Стивенсона, который провёл масштабное исследование на ту же тему, начавшееся в 1960-х годах.
Стивенсон на протяжении десятков лет следил за жизнью тысяч детей с “воспоминаниями о прошлых жизнях”. Почти все эти дети, повзрослев, заняли достойные места в обществе и в отношении своего психологического здоровья ничем особенным не отличались. Только один из детей, за которыми наблюдал Стивенсон, страдал шизофренией во взрослой жизни.
Так, значит, правда?
В результате своих исследований и Стивенсон (в 1975 году), и Харальдсон (в 1994 году) отметили огромное число изученных ими случаев “воспоминаний детей об их прошлых жизнях” с такими поразительными подробностями и совпадениями, которые невозможно игнорировать.
Харальдсон пишет:
“В 80 процентах из 123 случаев удалось установить личность умершего человека, который соотносится с утверждениями ребёнка… Из 99 тщательно изученных эпизодов (где личность из “прошлой жизни” была установлена), в 51 проценте случаев умерший человек, которым ребёнок, по его словам, был в прошлой жизни, оказывался совершенно незнаком семье этого ребёнка. В 33 процентах случаев семья ребёнка знала умершего, а в 16 процентах этот человек находился с ребёнком в родстве. Только один эпизод из 123-х вызвал у специалистов подозрения в том, что может оказаться либо сознательно устроенным розыгрышем, либо самообманом”.
Исследование содержит документы, подтверждающие правдивость деталей воспоминаний некоторых детей. Одним из таких детей был Энжин Сунгур, родившийся в декабре 1980 года в госпитале турецкого города Хатай.
История мальчика из Турции
Когда Сунгур был маленьким мальчиком, родители взяли его в поездку по стране. Как-то они проезжали мимо деревни Ханкагаз, и ребёнок неожиданно заявил, что узнаёт эти места и что когда-то сам здесь жил. И ещё он сказал, что в то время его звали Наиф Сичек.
Оказалось, что в той деревне действительно жил некий Наиф Сичек, который умер за год до рождения Сунгура, но семья мальчика об этом долгое время ничего не знала, не придав его странным словам особого значения.
Через некоторое время дочери Сичека пришлось побывать в деревне Талва, где Сунгур жил со своими родителями. Случайно увидев женщину, мальчик тут же подошёл к ней и заявил: “Я твой отец”.
Только после этого мать Сунгура решила разобраться в этой загадочной истории и отправилась в Ханкагаз, чтобы встретиться с остальными членами семьи Сичека. Мальчик совершено точно назвал имена нескольких из них, включая вдову. Потом показал на стоявшую в доме Сичека масляную лампу и сказал, что сделал её своими руками. Затем рассказал подробности “своей смерти” – однажды сын случайно ударил его грузовиком, двигаясь задним ходом. Всё, что говорил Сунгур, соответствовало действительности. Некоторые его слова подтвердить невозможно, но это не значит, что они не правдивы.
Почему мы не помним о прошлых жизнях и не можем использовать ранее накопленный опыт