Page 234 - Откровение. Детство

Светлана де Роган-Оболенская-Левашова «Откровение». Детство

Мы чувствовали, что он говорит чистую правду, и знали, что не имеем
права перекладывать на него чужую вину. Поэтому, даже не сговариваясь, мы
дружно заулыбались и тут же постарались быстренько объяснить, что же здесь
такое по-настоящему произошло.
Человек долгое время находился в состоянии абсолютного шока... Видимо,
всё услышанное звучало для него дико, и уж никак не совпадало с тем, каким
он по-настоящему был, и как относился к такому жуткому, не помещающемуся
в нормальные человеческие рамки, злу...
— Как же я смогу возместить всё это?!. Ведь никак не смогу? И как же с
этим жить?!. — он схватился за голову... — Скольких я убил, скажите!.. Кто-
нибудь может это сказать? А ваши друзья? Почему они пошли на такое? Ну,
почему?!..
— Чтобы вы смогли жить, как должны... Как хотели... А не так, как хоте-
лось кому-то... Чтобы убить Зло, которое убивало других. Потому, наверное...
— грустно сказала Стелла.
— Простите меня, милые... Простите... Если сможете... — человек выгля-
дел совершенно убитым, и меня вдруг «укололо» очень нехорошее предчув-
ствие...
— Ну, уж нет! — возмущённо воскликнула я. — Теперь уж вы должны
жить! Вы что, хотите всю их жертву свести на «нет»?! Даже и думать не смейте!
Вы теперь вместо них будете делать добро! Так будет правильно. А «уходить»
— это самое лёгкое. И у вас теперь нет больше такого права.
Незнакомец ошалело на меня уставился, видимо, никак не ожидая такого
бурного всплеска «праведного» возмущения. А потом грустно улыбнулся и
тихо произнёс:
— Как же ты любила их!.. Кто ты, девочка?
У меня сильно запершило в горле, и какое-то время я не могла выдавить
ни слова. Было очень больно из-за такой тяжёлой потери и в то же время было
грустно за этого «неприкаянного» человека, которому будет ох как непросто с
эдакой ношей существовать...
— Я — Светлана. А это — Стелла. Мы просто гуляем здесь. Навещаем
друзей или помогаем кому-то, когда можем. Правда, друзей-то теперь уже не
осталось...
— Прости меня, Светлана. Хотя наверняка это ничего не изменит, если я
каждый раз буду у вас просить прощения... Случилось то, что случилось, и я не
могу ничего изменить. Но я могу изменить то, что будет, правда ведь? — че-
ловек впился в меня своими синими, как небо, глазами и улыбнувшись горест-
ной улыбкой, произнёс: — И ещё... Ты говоришь, я свободен в своём выборе?..
Но получается — не так уж и свободен, милая... Скорее уж это похоже на ис-
купление вины... С чем я согласен, конечно же. Но это ведь ваш выбор, что я
обязан жить за ваших друзей. Из-за того, что они отдали за меня жизнь.... Но я
об этом не просил, правда ведь?.. Поэтому — это не мой выбор...
Я смотрела на него, совершенно ошарашенная, и вместо «гордого возму-

щения», готового тут же сорваться с моих уст, у меня понемножечку начало

К оглавлению 230