Page 248 - Откровение. Детство

Светлана де Роган-Оболенская-Левашова «Откровение». Детство

защититься, вот и почувствовала всё. Любопытна ты очень, в этом сила, но и
беда твоя, милая... Как зовут-то тебя?
— Светлана... — понемногу очухиваясь, сипло произнесла я. — А вот она
— Стелла. Почему вы меня дариней называете? Меня уже второй раз так назы-
вают, и я очень хотела бы знать, что это означает. Если можно, конечно же.
— А разве ты не знаешь?!. — удивлённо спросила девушка-ведьма. — Я
отрицательно мотнула головой. — Дариня — это «дарящая свет и оберегаю-
щая мир». А временами, даже спасающая его...
— Ну, мне бы пока хоть себя-то спасти!.. — искренне рассмеялась я. — Да
и что же я могу дарить, если сама ещё не знаю совсем ничего. И делаю-то пока
одни лишь ошибки... Ничего я ещё не умею!.. — и, подумав, огорчённо доба-
вила. — И ведь не учит никто! Разве что, бабушка иногда, и ещё вот Стелла...
А я бы так хотела учиться!..
— Учитель приходит тогда, когда ученик ГОТОВ учиться, милая, —
улыбнувшись, тихо сказал старец. — А ты ещё не разобралась даже в себе са-
мой. Даже в том, что у тебя давно уже открыто.
Чтобы не показывать, как сильно расстроили меня его слова, я постаралась
тут же поменять тему и задала девушке-ведьме настырно крутившийся в мозгу
щекотливый вопрос.
— Простите меня за нескромность, Анна, но как же вы смогли забыть та-
кую страшную боль? И возможно ли вообще забыть такое?..
— А я и не забыла, милая. Я просто поняла и приняла её... Иначе невоз-
можно было бы далее существовать — грустно покачав головой, ответила де-
вушка.
— Как же можно понять такое?! Да и что понимать в боли?.. — не сдава-
лась я. — Это что — должно было научить вас чему-то особенному?.. Про-
стите, но я никогда не верила в такое «учение»! По-моему так лишь беспомощ-
ные «учителя» могут использовать боль!
Я кипела от возмущения, не в состоянии остановить свои разбегавшиеся
мысли!.. И как ни старалась, никак не могла успокоиться. Искренне жалея де-
вушку-ведьму, я в то же время дико хотела всё про неё знать, что означало —
задавать ей множество вопросов о том, что могло причинить ей боль. Это напо-
минало крокодила, который, пожирая свою несчастную жертву, лил по ней го-
рючие слёзы... Но как бы мне не было совестно — я ничего не могла с собою
поделать... Это был первый раз в моей короткой жизни, когда я почти что не
обращала внимания на то, что своими вопросами могу сделать человеку
больно... Мне было очень за это стыдно, но я также понимала, что поговорить с
ней обо всём этом почему-то очень для меня важно, и продолжала спрашивать,
«закрыв на всё глаза»... Но к моему великому счастью и удивлению, девушка-
ведьма, совершенно не обижаясь, и далее спокойно продолжала отвечать на мои
наивные детские вопросы, не высказывая при этом ни малейшего неудоволь-
ствия.
— Я поняла причину случившегося. И ещё то, что это также, видимо, было

моим испытанием... Пройдя которое мне и открылся этот удивительный мир, в

К оглавлению 244