Page 450 - Откровение. Детство

Светлана де Роган-Оболенская-Левашова «Откровение». Детство

обнявшись, рыдали. Им так хотелось спасти их любимую, светлую девочку!..
Так хотелось, чтобы она жила!
У меня перехватило горло — как же эта история была знакома!.. Они
должны были увидеть, как в пламени костра будет умирать их дочь. Так же,
как мне, видимо, придётся наблюдать смерть моей любимой Анны...
В каменной зале вновь появились Совершенные — пришло время про-
щаться. Эсклармонд вскрикнула и попыталась встать с кровати. Ноги подка-
шивались, не желая её держать... Муж подхватил её, не давая упасть, крепко
сжав в последнем объятии.
— Видишь, любимый, как же я могу идти с тобой?.. — тихо прошептала
Эсклармонд. — Ты иди! Обещай, что спасёшь его. Обещай мне, пожалуйста!
Я тебя буду любить и там... И сына.
Эсклармонд разрыдалась... Она так хотела выглядеть мужественной и
сильной!.. Но хрупкое и ласковое женское сердце её подвело... Она не хотела,
чтобы они уходили!.. Она даже не успела узнать своего маленького Видомира!
Это было намного больнее, чем она наивно предполагала. Это была боль, от
которой не находилось спасения. Ей было так нечеловечески больно!!! Наконец,
в последний раз поцеловав своего маленького сынишку, она отпустила их в не-
известность... Они уходили, чтобы выжить. А она оставалась, чтобы уме-
реть... Мир был холодным и несправедливым. И не оставалось в нём места
даже для Любви...
Закутавшись в тёплые одеяла, четверо суровых мужчин вышли в ночь.
Это были её друзья — Совершенные: Хюго (Hugo), Амьель (Amiel), Пуатеван
(Poitevin) и Светозар (о котором не упоминается ни в одной оригинальной ру-
кописи, везде просто говорится, что имя четвёртого Совершенного осталось
неизвестным). Эсклармонд порывалась выйти за ними... Мать не отпустила
её. В этом не было больше смысла — ночь была тёмной, и дочь только поме-
шала бы уходящим. Такова была их судьба, и встречать её надо было с высоко
поднятой головой. Как бы это ни было трудно...
Спуск, по которому ушли четверо Совершенных, был очень опасным.
Скала была скользкой и почти вертикальной. И спускались они на верёвках,
привязанных за талию, чтобы, в случае беды, руки каждого оставались сво-
бодными. Только Светозар чувствовал себя беззащитно, так как он поддержи-
вал привязанного к нему ребёнка, который, напоенный маковым отваром
(чтобы не кричал) и устроенный на широкой папиной груди, сладко спал. Узнал
ли когда-либо этот малыш, какой была его первая ночь в этом жестоком
мире?.. Думаю, что узнал.
Он прожил долгую и сложную жизнь, этот маленький сын Эсклармонды
и Светозара, которого мать, видевшая его лишь мгновение, нарекла Видоми-
ром, зная, что её сын будет видеть будущее. Будет чудесным Видуном...
— Так же оклеветанный церковью, как остальные потомки Магдалины и
Радомира, он закончит свою жизнь на костре. Но, в отличие от многих, рано
ушедших, в момент его смерти ему будет уже ровно семьдесят лет и два дня,

и звать его на земле будут Жаком де Молэй (Jacques de Molay)... последним

К оглавлению 446