Page 356 - Зеркало моей души, Том 1

Николай Левашов «Зеркало моей души». Том 1.

У моего Мерседеса была автоматическая коробка передач, но не было фиксатора
скорости и поэтому мышцы моей правой ноги, от непрерывного давления на
педаль газа, начали нестерпимо ныть, и мне пришлось изворачиваться и
периодически давить на педаль газа своей левой ногой.

При этом мы неслись с максимальной скоростью, где это можно было и
где нельзя. Большую часть дороги машина неслась со скоростью 220 км/час, в
том числе и ночью, когда дорогу практически невозможно было видеть. Я
выходил из положения тем, что ориентировался по обочине дороги, которую
освещали фары моей машины, ибо только так можно было определить, где
дорога. Останавливались мы один раз, чтобы чего-нибудь перехватить в
придорожной забегаловке и для заправки бензином бака моей машины. И уже
рано утром следующего дня были в небольшом литовском городе Алитус. Перед
тем, как приехать к родным Светланы, мы заехали на местный рынок, и я купил
на нём ведро роз и… ведро клубники, заплатив за каждое из них по три рубля. Я
об этом пишу по одной простой причине: цены на литовских рынках были просто
невероятны для любого жителя России, да и не только. В Литве тогда цены на
рынках были ниже, чем в магазинах, а качество было несравненно лучше,
особенно это касалось мясных копчений и изделий, которые готовились каждым
продавцом по своему собственному рецепту. Всё это было просто невероятно
для всех жителей России, которые практически ничего не могли найти в
магазинах того времени, а на рынках цены «кусались» и в прямом, и переносном
смысле. Я ещё удивлённо спросил у Светланы: «А в Литве есть цены другие, или
только три рубля за ведро!?». Мой вопрос рассмешил её, и мы, посмеявшись, с
чистой совестью поехали к ней домой.
Я подарил её маме огромный букет роз и другие подарки всем, которыми
мы запаслись ещё в Москве, а клубника очень пришлась к десерту. Я несколько
раз говорил с родителями Светланы по телефону и немного волновался встретить
их «вживую». С сыном Светланы я познакомился ещё, когда мы подъехали к её
родному дому. Он играл с другими детьми на улице и, увидев Светлану,
выходящую из машины, кинулся к ней. Он был замечательным малышом,
который робко подошёл ко мне и спросил: «А можно я буду Вас называть
папой?!». В этом вопросе чувствовалось такое отчаяние и недетская боль, что у
меня, как говорят, «кошки заскребли по душе»! Я ответил положительно, и его
глаза засияли счастьем. Как порой мало надо ребёнку, чтобы почувствовать себя
счастливым. Родители Светланы приняли меня на редкость радушно, её мама
быстро собрала богатый стол, и я в первый раз попробовал литовскую кухню.
Стол был буквально заставлен разными блюдами, всё было очень вкусно, мне
всё подкладывали и подкладывали, и подкладывали. Я впервые попробовал
знаменитые литовские цепелины. Как мне сообщили, в Литве так кушают
практически каждый день (по крайней мере, в те времена), и я был очень сильно
удивлён тем, что при таком питании в Литве практически нет полных людей, вот,
что значит национальный обмен веществ!

В нашей семье была традиция, что всё, что положили на твою тарелку,
должно быть съедено. В русских семьях к пище всегда относились с уважением,

К оглавлению 356