Page 256 - Откровение. Детство

Светлана де Роган-Оболенская-Левашова «Откровение». Детство

А она преспокойно продолжала рассказывать, будто и не замечая ни наших
«лившихся через край» эмоций, ни «щенячьего» восторга наших душ, сопро-
вождавшего её чудесный рассказ.
— Вот тогда-то мама и услышала о Венеции... Отец часами рассказывал
ей о свободе и красоте этого города, о его дворцах и каналах, о тайных садах
и огромных библиотеках, о мостах и гондолах, и многом, многом другом. И моя
впечатлительная мать, ещё даже не увидев этого чудо-города, всем сердцем
полюбила его... Она не могла дождаться, чтобы увидеть этот город своими
собственными глазами! И очень скоро её мечта сбылась... Отец привёз её в
великолепный дворец, полный верных и молчаливых слуг, от которых не нужно
было скрываться. И начиная с этого дня, мама могла часами заниматься своим
любимым делом, не боясь оказаться не понятой или, что ещё хуже — оскорб-
лённой. Её жизнь стала приятной и защищённой. Они были по-настоящему
счастливой супружеской парой, у которой ровно через год родилась девочка.
Они назвали её Изидорой... Это была я.
Я была очень счастливым ребёнком. И насколько я себя помню, мир всегда
казался мне прекрасным... Я росла, окружённая теплом и лаской, среди добрых
и внимательных, очень любивших меня людей. Мама вскоре заметила, что у
меня проявляется мощный Дар, намного сильнее, чем у неё самой. Она начала
меня учить всему, что умела сама, и чему научила её бабушка. А позже в моё
«ведьмино» воспитание включился и отец.
Я рассказываю всё это, милые, не потому, что желаю поведать вам ис-
торию своей счастливой жизни, а чтобы вы глубже поняли то, что последует
чуть позже... Иначе вы не почувствуете весь ужас и боль того, что мне и моей
семье пришлось пережить.
Когда мне исполнилось семнадцать, молва обо мне вышла далеко за гра-
ницы родного города, и от желающих услышать свою судьбу не было отбоя. Я
очень уставала. Какой бы одарённой я не была, но каждодневные нагрузки из-
матывали, и по вечерам я буквально валилась с ног... Отец всегда возражал
против такого «насилия», но мама (сама когда-то не смогшая в полную силу
использовать свой дар), считала, что я нахожусь в полном порядке, и что
должна честно отрабатывать свой талант.
Так прошло много лет. У меня давно уже была своя личная жизнь и своя
чудесная, любимая семья. Мой муж был учёным человеком, звали его Джиро-
ламо. Думаю, мы были предназначены друг другу, так как с самой первой
встречи, которая произошла в нашем доме, мы больше почти что не расста-
вались... Он пришёл к нам за какой-то книгой, рекомендованной моим отцом. В
то утро я сидела в библиотеке и по своему обычаю, изучала чей-то очередной
труд. Джироламо вошёл внезапно и увидев там меня, полностью опешил... Его
смущение было таким искренним и милым, что заставило меня рассмеяться.
Он был высоким и сильным кареглазым брюнетом, который в тот момент
краснел, как девушка, впервые встретившая своего жениха... И я тут же по-
няла — это моя судьба. Вскоре мы поженились и уже никогда больше не рас-

ставались. Он был чудесным мужем, ласковым и нежным, и очень добрым. А

К оглавлению 252