Page 443 - Откровение. Детство

Светлана де Роган-Оболенская-Левашова «Откровение». Детство

нежностью и любовью, не отрываясь от встревоженного молодого человека…
А в самой глубине этих чудесных глаз таилась дикая, чёрная безысходность…
Что это было?!.. Кто были все эти люди, пришедшие ко мне из чьего-то
далёкого прошлого? Были ли это Катары?! И не потому ли у меня так скорбно
сжималось по ним сердце, что висела над ними неизбежная, страшная беда?..
Мать юной Эсклармонд (а это наверняка была именно она) явно была
взволнована до предела, но, как могла, старалась этого не показывать и так
уже полностью измученной дочери, которая временами вообще «уходила» от
них в небытиё, ничего не чувствуя и не отвечая… И лишь лежала печальным
ангелом, покинувшим на время своё уставшее тело... На подушках, рассыпав-
шись золотисто-русыми волнами, блестели длинные, влажные, шелковистые
волосы... Девушка, и правда, была очень необычна. В ней светилась какая-то
странная, одухотворённо-обречённая, очень глубокая красота.
К Эсклармонд подошли две худые, суровые, но приятные женщины. При-
близившись к кровати, они попытались ласково убедить молодого человека
выйти из комнаты. Но тот, ничего не отвечая, лишь отрицательно мотнул
головой и снова повернулся к роженице.
Освещение в зале было скупым и тёмным — несколько дымящихся факелов
висели на стенах с двух сторон, бросая длинные, колышущиеся тени. Когда-то
эта зала наверняка была очень красивой… В ней всё ещё гордо висели на стенах
чудесно вышитые гобелены… А высокие окна защищали весёлые разноцветные
витражи, оживлявшие лившийся в помещение последний тусклый вечерний
свет. Что-то очень плохое должно было случиться с хозяевами, чтобы столь
богатое помещение выглядело сейчас таким заброшенным и неуютным…
Я не могла понять, почему эта странная история целиком и полностью
захватила меня?!. И что всё-таки являлось в ней самым важным: само собы-
тие? Кто-то из присутствовавших там? Или тот, не рождённый ещё малень-
кий человек?.. Не в состоянии оторваться от видения, я жаждала поскорее
узнать, чем же закончится эта странная, наверняка не очень счастливая, чу-
жая история!
Вдруг в папской библиотеке сгустился воздух — неожиданно появился Се-
вер.
— О!.. Я почувствовал что-то знакомое и решил вернуться к тебе. Но не
думал, что ты будешь смотреть такое… Не нужно тебе читать эту печаль-
ную историю, Изидора. Она принесёт тебе всего лишь ещё больше боли.
— Ты её знаешь?.. Тогда скажи мне, кто эти люди, Север? И почему так
болит за них моё сердце? — Удивлённая его советом, спросила я.
— Это — Катары, Изидора… Твои любимые Катары… в ночь перед со-
жжением, — грустно произнёс Север. — А место, которое ты видишь — их
последняя и самая дорогая для них крепость, которая держалась дольше всех
остальных. Это — Монсегюр, Изидора… Храм Солнца. Дом Магдалины и её
потомков… один из которых как раз должен вот-вот родиться на свет.
— ?!..

— Не удивляйся. Отец того ребёнка — потомок Белояра, ну и, конечно же,

К оглавлению 439