Page 262 - Откровение. Детство

Светлана де Роган-Оболенская-Левашова «Откровение». Детство

У меня от ужаса подкашивались ноги, но Караффа этого почему-то не
замечал. Он впился в моё лицо пылающим взглядом, не отвечая и не замечая
ничего вокруг. Я не могла понять, что происходит, и вся эта опасная комедия
всё больше и больше меня пугала... Но тут произошло кое-что совершенно
непредвиденное, что-то полностью выходящее за привычные рамки... Ка-
раффа подошёл ко мне очень близко, всё так же, не сводя горящих глаз, и почти
не дыша, прошептал:
— Ты не можешь быть от Бога... Ты слишком красива! Ты колдунья!!!
Женщина не имеет права быть столь прекрасной! Ты от Дьявола!..
И повернувшись, бросился без оглядки из дома, как будто за ним гнался сам
Сатана...
Я стояла в совершенном шоке, всё ещё ожидая услышать его шаги, но ни-
чего не происходило. Понемногу приходя в себя, и наконец-то сумев расслабить
своё одеревеневшее тело, я глубоко вздохнула и... потеряла сознание. Очнулась
я на кровати, поимая горячим вином из рук моей милой служанки Кеи. Но тут
же вспомнив о случившемся, вскочила на ноги и начала метаться по комнате,
никак не соображая, что же такое предпринять... Время шло, и надо было
что-то делать, что-то придумать, чтобы как-то защитить себя и свою се-
мью от этого двуногого чудища. Я точно знала, что теперь всякая игра была
кончена, что началась война. Но наши силы, к моему великому сожалению,
были очень и очень не равны... Естественно, я могла победить бы его по-сво-
ему... могла даже просто остановить его кровожадное сердце. И все эти
ужасы сразу бы закончились. Но дело в том, что, даже в свои тридцать шесть
лет я всё ещё оставалась слишком чистой и доброй для убийства... Я никогда
не отнимала жизнь, наоборот — очень часто возвращала её. И даже такого
страшного человека, каким был Караффа, пока ещё не могла казнить...
На следующее утро раздался сильнейший стук в дверь. Моё сердце оста-
новилось. Я знала — это была инквизиция... Они забрали меня, обвиняя в «сло-
воблудии и чернокнижии, одурманивании честных граждан ложными предска-
заниями и ереси»... Это был конец.
Комната, в которую меня поселили, была очень сырой и тёмной, но мне
почему-то казалось, что долго я в ней не задержусь. В полдень пришёл Ка-
раффа...
— О, прошу прощения, мадонна Изидора, Вам предоставили чужую ком-
нату. Это не для Вас, конечно же.
— К чему вся эта игра, монсеньор? — гордо (как мне казалось) вскинув
голову, спросила я. — Я предпочитала бы просто правду, и желала бы знать, в
чём по-настоящему меня обвиняют. Моя семья, как вы знаете, очень уважа-
ема и любима в Венеции, и было бы лучше для Вас, если бы обвинения имели под
собой истинную почву.
Караффа никогда не узнал, сколько сил мне стоило тогда выглядеть гор-
дой!.. Я прекрасно понимала, что вряд ли кто-нибудь или что-нибудь может
мне помочь. Но я не могла допустить, чтобы он увидел мой страх. И поэтому

продолжала, пытаясь вывести его из того спокойно-ироничного состояния,

К оглавлению 258