Page 250 - Зеркало моей души, Том 1

Николай Левашов «Зеркало моей души». Том 1.

своими методами, организм хозяйки дома, я сообщил все свои выводы
семейному доктору, который был весьма удивлён тому, что я сообщил ему через
несколько минут своего обследования. Я указал точно на целый ряд заболеваний,
о которых он знал, так как был лечащим врачом этой женщины. Причём, одно
заболевание, о котором я сообщил, встречается весьма редко и далеко не каждый
врач может даже правильно поставить диагноз. Тем не менее, мне это удалось и
без особых усилий. Больше всего удивил его даже не правильный диагноз, а то,
что я в деталях описал ему не только развитие этого заболевания в этом случае,
но и описал механизмы развития заболевания и первопричину, приведшую к
этому заболеванию. Обычно моё восприятие и анализ нарушений в организме
человека весьма сильно отличается от традиционного медицинского, хотя бы
потому, что я анализирую процессы и на клеточном, и на молекулярном уровнях,
которые были и остались недоступными для современной медицины. А ещё
более его удивила возможность производить изменения на этих уровнях, с
возможным изменением повреждённых генов, что для медицины было и есть за
гранью возможного. Семейный врач даже не смог скрыть своего удивления от
всего того, чему он стал свидетелем. Я преднамеренно не назвал названий
болезней этой женщины и не потому, что не вспомнил через семнадцать лет
результаты своего сканирования, а по одной простой причине — эта женщина не
давала мне права говорить о её проблемах посторонним. Если я говорю о
заболевании того или иного человека, то только тогда, когда получаю от этого
человека право на это...

Норст Баулинг был свидетелем моей работы и был удивлён её результатами
не менее, чем врач. Мне даже показалось, что его больше поразила реакция
семейного врача, так как он мало что понимал в организме человека и тем более,
в проблемах со здоровьем. Мы вернулись к остальным, продолжавшим гонять
чаи, и хозяин дома, всё ещё находясь под впечатлением произошедшего в другой
комнате, дал каждому из моих подопечных по купюре достоинством в тысячу
марок. Двое из них спокойно, как должное, спрятали свои купюры в свои
карманы, а третий мой подопечный, улучшив минутку, подошёл и выдал мне
весьма забавную тираду. Он сказал мне, что он, мол, прекрасно понимает, что
эти деньги заработал не он, а я, но не предлагает их мне взять по той простой
причине, что я их у него всё равно не возьму! Он был прав, я бы никогда не взял
у него этих денег по той причине, что не мне их дали, несмотря на то, что за мою
работу получили вознаграждение другие. Но он моей позиции не знал и не был
уверен, что я так не поступлю и не рискнул протянуть мне в своей руке свою
купюру, а вдруг я всё-таки её возьму и не окажусь таким благородным, как он
обо мне думал? В своём варианте он нашёл оптимальный компромисс между
своей честностью и жадностью. Произнеся правильные слова, он ничем не
рисковал. Ни тогда, ни позже этот человек не вспомнил «почему-то» о том, что
я потратил на него лично довольно большие деньги, не вспомнил о том, что долг
нужно возвращать. Мне никогда не было жалко денег, мне только не нравилось,
когда люди превращаются в паразитов, которые готовы грести под себя, пока это
представляется возможным.

К оглавлению 250