Page 324 - Откровение. Детство

Светлана де Роган-Оболенская-Левашова «Откровение». Детство

дать ему то, за что он готов был платить самую дорогую на свете цену...
Знала, КАК можно было продлить его ускользающую жизнь. И «святого» Папу
до сумасшествия бесило то, что он также прекрасно знал — он никогда от
меня не добьётся желаемого. Дикая жажда жить пересиливала любые его
человеческие чувства, если таковые когда-либо у него и зарождались... Теперь
же это был лишь «заболевший» одной-единственной идеей человек, устраняв-
ший любые препятствия, попадавшиеся на пути к его великой, но едва ли осу-
ществимой цели... Караффа стал одержимым, который был готов на всё ради
исполнения своего самого большого желания — жить очень долго, чего бы это
ему ни стоило...
И я боялась... Каждый день ожидая, что его неугомонная злость обру-
шится вместо меня на моего бедного отца, или ещё хуже — на малышку Анну.
Отец всё ещё находился в подвалах Караффы, который держал его там, не
выпуская, но и не пытая, будто чего-то ждал. И это было страшнее, чем са-
мая страшная реальность, так как больная фантазия «святого» Папы (по мо-
ему печальному опыту!) не имела границ, и было совершенно невозможно
предугадать, что нас ожидало дальше...
Анна же пока что была в относительной безопасности, среди покоя и ти-
шины, окружённая знанием, и охраняемая чистыми добрыми людьми... И могла
находиться там до тех пор, пока её не востребует к себе непредсказуемый
Святейший Папа. Глубоко уйдя в свои невесёлые думы, я остановилась у от-
крытого настежь окна...
Погода была на редкость приятной — мягкой, солнечной и тёплой. Пахло
просыпающейся землёй и жасмином. Начиналась настоящая весна... Во внут-
реннем дворе замка, оживляя серость его хмурых высоких стен, пушистым
ковром стлалась сочная молодая трава, на которой то тут, то там откры-
вали голубые глаза робкие незабудки... По крышам носились «пьяные» от весен-
него воздуха воробьи. Мир просыпался, широко раскрывая счастью свои тёп-
лые, ласковые объятия... И только здесь, в заточении у страшного, жестокого
человека, неизменно витала смерть... Мне не хотелось верить, что в такой
светлый, радостный день в ужасающих Папских подвалах мучились и умирали
люди! Жизнь была слишком ценной и прекрасной, чтобы по мановению чей-то
«святой» руки можно было так просто её отнимать.
— Что Вы здесь делаете, мадонна Изидора? Или Вам не по душе ваши
покои? — прервал мои грустные размышления неслышно появившийся Ка-
раффа. — Я ведь просил Вас не покидать Ваших комнат. Думаю, они доста-
точно просторны для одного человека?
Папа был недоволен. Он прекрасно понимал, что мне ничего не стоило сей-
час же взять и «уйти», если бы только я этого захотела. И моё «условное»
заточение бесило его, не позволяя иметь над моей душой полный контроль.
— Так что же Вы ищете, Изидора? — уже более мягким тоном произнёс
Караффа.
— Ничего, Ваше святейшество. Просто здесь легче дышится. Воспоми-

нания, знаете ли, не всегда оказываются приятными... Даже самые дорогие...

К оглавлению 320