Page 247 - UM

С т р а н и ц а | 246

«сущности». Собственно говоря, этот язык – подлинный «строгий» язык нашего
времени.

Да, «строгий язык» в оригинальном смысле этих слов, в том смысле, который ему
придавали в средние века (а не в том безвкусном смысле, какой придают им сегодня
литераторы, желающие считать себя «свободными»), – и вот мы находим его в
передовой науке, в математической физике, которая, если взглянуть на нее вблизи,
является расстройством обычного ума, разрывом, провидением.

Что такое готическое искусство, которому мы обязаны соборами? «Для нас, – писал
Фулканелли в „Тайне соборов“, – слово „готическое“ – это только орфографическое
изменение слова „арготическое“, что соответствует фонетическим законом, царящим
во всех языках, но совершенно не учитывает орфографию традиционной Каббалы».
Собор – это произведение искусства готтов, или арготье. А что такое сегодняшний
собор, который учит людей структурам творения, если не уравнение, подчиненное
розетке? Освободимся же от бесполезной верности прошлому с тем, чтобы лучше
согласовываться с ним. Не будем искать образ современного собора в монументе из
стекла и бетона, увенчанном крестом. Средневековый собор был книгой тайн, данной
вчерашним людям. Сегодняшнюю книгу тайн пишут физики и математики, пишут
«математическими сущностями», вставленными, как розетки, в конструкции,
называемые межпланетными ракетами, атомными заводами, циклотронами. Вот
подлинная непрерывность, вот реальная нить, тянущаяся от предания.

Арготье средних веков, духовные сыновья аргонавтов, знавших дорогу в сады
Гесперид, писали в камне свое герметическое послание. Знаки, непонятые людьми, чье
сознание не испытало превращения, чей мозг не испытал этого колоссального
ускорения, благодаря которому непостижимое становится реальным, ощутимым и
управляемым. Эти знаки были тайными не из любви к тайне, но просто потому, что
соответствующие открытия законов энергии, материи и духа были сделаны в другом
состоянии сознания, не передаваемом непосредственно. Они были тайными, потому
что «быть» – значит «отличаться».

По «смягченной» традиции, как бы в память о таком высоком примере, арго в наши дни
– промежуточный диалект, им пользуются неподчинившиеся, жаждущие свободы
изгнанники, кочевники, все те, кто живет вне обусловленных законов. Оборванцы, т.е.
пророки из числа тех, кто, по словам Фулканелли, в средние века присваивал себе
также звание «сына Солнца»; а готическое искусство было в то время искусством света
и духа.

Но мы вернемся к традиции, ничуть не выродившейся, если заметим, что это
готическое искусство, искусство духа, сегодня – искусство «математических
сущностей» и интегралов Лебека, «чисел по ту сторону бесконечного»; искусство
математических физиков, строящих из необыкновенных кривых, из «запрещенного
света», в громе и пламени соборы для наших будущих городов.