Page 243 - UM

С т р а н и ц а | 242

***

Так мы начинаем замечать, что порой в отношениях человека с другими людьми,
вещами, пространством и временем пробуждается нечто магическое, и что эта
способность не чужда свободному размышлению и известным образом связана с
современной наукой и техникой.

Парадоксально, но именно современность позволяет нам верить в магическое. Именно
электронные машины заставляют нас принимать всерьез кроманьонского шамана и
жреца майя. Если в молчаливой области человеческого мозга устанавливаются
свербыстрые связи и если при определенных условиях результат этой работы
воспринимается сознанием, то это означает, что практика подражательной магии,
определенные пророчества, откровения, некоторые прорицания, относимые нами на
счет бреда или случая, на самом деле нужно рассматривать как подлинные завоевания
ума и состояния пробужденности.

Мы уже много лет «знаем», что природа не разумна, ибо ее проявления не
соответствуют нашему пониманию разумности. Для обычно используемой Части
нашего мозга всякое действие двоично в пределах дихотомий «черное – белое», «да –
нет», «непрерывность – дискретность». Сам механизм нашего восприятия
арифметичен. Мы классифицируем и сравниваем.

Но, как говорил Эйнштейн в конце своей жизни: «Я спрашиваю себя, всегда ли природа
ускользает от двоичного механизма, каковым является наш мозг в состоянии его
обычного действия?» После работ Луи де Бройля мы вынуждены допустить, что свет
одновременно и непрерывен, и разделен на кванты. Но ни одному человеческому мозгу
не удалось представить себе такое явление, понять его внутренне, осознать в
действительности. Допускают. «Знают». Но не представляют себе. Предположите
теперь исходя из модели света (вся религиозная литература и иконография изобилуют
упоминаниями о свете), что мозг переходит от арифметического к аналоговому
состоянию во время вспышек экстаза. Он становится светом. Он живет непонятным
явлением, рождается вместе с ним, познает его. Он достигает того, что непостигаемо
даже для исключительного ума де Бройля. Потом он снижается, прервав контакт с
высшим механизмом, функционирующим в огромной тайной галерее мозга. Его память
восстанавливает только обрывки приобретенного познания. Язык терпит крах,
пытаясь перевести эти обрывки. Быть может, некоторые мистики познали таким
образом сложнейшие явления природы, которые удалось обнаружить и описать
современой науке, но им не удалось полностью изложить их. Вот знаменательный
пассаж из того, чо сообщила Анжела де Фолиньо своему исповеднику: «… Я видела
полноту, ясность, от чего чувствовала себя такой переполненной, что не сумею сказать
и не смогу привести никакого сравнения…»