Page 8 - UM

Страница |7

Вечерами, сидя на углу его портновского стола, я доводил до предела наши
противоречия, провоцировал его, втайне желая быть побежденным и изменившимся.
Но вспыльчивость, которой помогала и усталость, возбуждала его против меня, против
судьбы, которая дала ему великую.мысль, но не позволила вложить ее в этого сына с
противоречиями в крови, – и мы расставались с гневом и болью. Я возвращался к своим
размышлениям и своим книгам. Он склонялся над тканью и вновь брался за иглу под
лампой, которая высветляла его волосы в желтый цвет. Из своей постели-клетки я
долго слышал, как он шептал и бранился. А потом вдруг принимаются тихо
насвистывать первые такты Оды к Радости Бетховена, чтобы сказать мне издали. что
любовь всегда возвращается к близким. Я думаю о нем почти каждый вечер, вспоминая
часы наших былых споров. Я слышу этот шепот, эту брань, которая заканчивалась
пением, оцениваю по достоинству этот исчезнувший великий полет мужественной
мысли.

Прошло уже двенадцать лет с тех пор, как он умер. Мне вот-вот исполнится сорок.
Пойми я его, когда он был жив, я бы направил ум и сердце в гораздо лучшую сторону. Я
бы не переставал искать. Теперь, после долгих блужданий, я иду по его пути, – после
блужданий, нередко опустошавших меня, и после опасных заблуждений. Я мог бы
гораздо раньше примирить вкус к внутренней жизни с любовью к меняющемуся миру.
Я мог бы гораздо раньше, – когда силы мои еще были свежи, – более действенно
перебросить мост между мистикой и современным духом. Я мог бы чувствовать себя
религиозным и. одновременно, солидарным с великим порывом истории. Я мог бы
гораздо раньше обладать верой, любовью к людям и надеждой.

Эта книга подводит итог пяти лет исследований во всех областях знания, на границе
науки и преданий. Я устремился в это предприятие, которое явно превосходило мои
силы, потому что не мог больше противиться теперешнему и грядущему миру – моему
миру. Но всякая крайность озаряет. Я мог бы куда быстрее найти путь общения со
своей эпохой. Хотя, подходя к завершению своего начинания, я надеюсь, что не совсем
запоздал. С людьми случается не то, чего они заслуживают, а то, что им соответствует.
Как завещал Рембо, которым я увлекался в юношеские годы, я долго искал «истину в
душе и теле». Мне это не удалось, в погоне за Истиной я потерял контакт с маленькими
правдами, которые могли сделать меня если не сверхчеловеком моих тогдашних
желаний, но хотя бы лучшим и более цельным, чем я стал. Тем не менее, я узнают о
глубинном поведении ума, о различных возможных состояниях сознания, памяти и
интуиции – драгоценные вещи, о которых я не мог бы узнать иным путем и которые
должны были позднее позволить мне понять красоту – а по существу,
революционность – современного духа: вопрос о природе сознания и настойчивая
необходимость трансмутации интеллекта.

Когда я выполз из своей йоговской пещеры, чтобы окинуть взглядом этот
современный мир, который я знал, не зная, – я с размаху наткнулся на чудесное. Мое
реакционное обучение, часто полное гордыни и ненависти, было полезно вот чем: оно
помешало мне подключиться к этому миру с другой стороны – строго рационального
XIX века, демагогического прогрессизма. Оно помешало мне также принять этот мир