Page 13 - UM

С т р а н и ц а | 12

Генона, от Генона до Гурджиева, от Гурджиева до Бретона, и в зрелом возрасте привела
меня к исходной точке: к моему отцу.

За пять лет напряженной и счастливой совместной работы, исследований и
размышлений мы подошли к. новой, и как кажется, перспективной точке зрения. Это
то, чем занимались, хотя и на свой лад, сюрреалисты лет тридцать назад. Но мы вели
свои поиски по-другому: мы шли не от сна и подсознания, но со стороны сверхсознания
и высших состояний сознания.

Мы назвали созданную нами школу «школой фантастического реализма», поскольку
она, при всей симпатии ко всякого рода интеллектуальному эзотеризму, к
причудливому и живописному не выставляет, впрочем, его на всеобщее обозрение.

«Путешественник упал замертво, пораженный живописью», – говорил Макс Жакоб. Мы
не отрываемся от корней, не изучаем периферии реальности – напротив, мы пытаемся
устроиться в ее центре. Нам кажется что разум, как только он будет
сверхактивизирован, обнаружит фантастическое в самом сердце реальности.
Фантастическое, которое зовет не к бегству, но, скорее, к глубокому приятию
действительности.

От недостатка воображения литераторы и художники ищут фантастическое где-то вне
реальности, в облаках. Однако фантастическое. как и другие ценности, должно быть
вырвано из чрева земли, из реального. И подлинное воображение – нечто совсем иное,
чем бегство в ирреальное. «Никакая способность ума не достигает больших глубин, чем
воображение; оно – великий ныряльщик».

Фантастическое обычно определяют как нарушение естественных законов, как
проявление невозможного. Для нас это вовсе не так. Фантастическое – это наглядная
демонстрация естественных законов, непосредственный контакт с
действительностью, не профильтрованный через покрывало интеллектуального
оцепенения, привычек, предрассудков, конформизма.

Современная наука говорит нам, что за видимым есть сложное невидимое. Стол, стул,
звездное небо в действительности совершенно отличны от того представления,
которое мы о них составили. Именно в этом смысле Валери говорил, что в современном
сознании «чудесное и позитивное заключили удивительный союз». Мы попытались
показать как можно более ясно, что такой союз между чудесным и позитивным
действителен не только в области физических и математических наук. То, что верно
для этих наук, несомненно, верно и для других аспектов существования: антропологии,
например, или современной истории, или индивидуальной психологии.. или
социологии. То, что играет роль в естественных науках, вероятно, важно и в науках,
изучающих человека. Очень трудно соединить эти представления, потому что в науке о
человеке собрались все предрассудки, включая те, которые сегодня уже изгнаны из
точных наук. И в области, такой близкой нам и такой волнующей, исследователи
беспрестанно пытались все свести в одну систему, чтобы наконец ясно увидеть: Фрейд
способен даже «Капитал» объяснить с позиций психоанализа.