Page 77 - UM

С т р а н и ц а | 76

журналов и ежегодников всех стран и всех эпох. Вокруг его бюро высились груды
пустых коробок из-под обуви и кипы журналов и газет: «Америкэн Альманах» за 1883
г., лондонский «Тайме» за 1880-83 гг., «Эньюэл Рекорд оф Сайенс», «Философикал
Магазин» за двадцать лет, «Ле Анналь де ля Сосиэте Энтомолоджик де Франс», «Монсл
Уотер Ревю», «Обсерватори», «Метеоролоджик Джорнел» и пр. Он всегда носил
зеленый козырек, и когда его жена к завтраку зажигала конфорку, он шел в кухню
смотреть, не устроит ли она пожар. Только это и раздражало мадам Форт, урожденную
Анну Файлен, которую он выбрал за совершенное отсутствие любознательности и
очень любил, и она любила его самым нежным образом. До 34 лет Чарлз Форт, сын
бакалейщика из Олбэни, кое-как перебивался благодаря жалким способностям
журналиста и некоторой ловкости в засушивании бабочек. Когда его родители умерли
и бакалейная лавка была продана, он сумел получить крошечную ренту, позволившую
ему наконец целиком отдаться своей страсти – собиранию заметок о невероятных, но
достоверных событиях.

Красный дождь над Бланкенбергом 2 ноября 1819 г. Грязевой дождь над Тасманией 14
ноября 1902 г. Хлопья снега величиной с блюдце в Нэшвилле 24 января 1891 г. Дождь
лягушек над Бирмингемом 30 июня 1892 г. Аэролиты. Огненные шары. Следы ног
сказочного животного в Девоншире. Летающие диски. Следы «кровососных банок» на
склонах гор. Сети на небе. Капризы комет. Странные исчезновения. Необъяснимые
катастрофы. Надписи на метеоритах. Черный снег. Сияние луны. Зеленые солнца.
Кровавые ливни.

Он собрал таким образом двадцать пять тысяч заметок, вложенных в картонные
коробки. Факты, то упоминаемые вскользь, то сообщаемые с полным безразличием. Но
– тем не менее – факты. Он назвал это своим «Санаторием преувеличенных
совпадений». Факты, от которых отказывались, о которых не хотели говорить, – но он
слышал, как от его карточек исходит настоящий «молчаливый вопль». Он был охвачен
своеобразной нежностью к этим неприкаянным реальностям, изгнанным из области
сознания, которым он предоставил приют в своем убогом кабинетике в Бронксе и
которые лелеял, записывая на карточки. «Это, так сказать, „проституточки“,
карапузики, горбатенькие, шутихи – но их шествие у меня будет иметь внушительную
основательность событий, которые происходят, и происходили, и будут
происходить», – говорил он.

Когда он уставал вести процессию данных, которые Наука сочла за лучшее исключить
(осколки летающего айсберга обрушились на Рим или Руан 5 мая 1853 г. Лодки
небесных путешественников. Крылатые существа на высоте 8 км в небе над Палермо
30 ноября 1880 г. Светящиеся колеса в море. Дожди из серы и из мяса. Останки
великанов в Шотландии, гробы маленьких внеземных существ в скалах Эдинбурга…),
когда он уставал, то давал отдых мозгу, играя сам с собой в сверх-шахматы на доске
собственного изобретения с 2600 клетками.

И вот Чарлз Гай Форт однажды заметил, что этот колоссальный труд является ничем.
Бесполезным. Сомнительным. Пустым занятием маньяка. Он начал понимать, что
только топтался на месте, на пороге того, что ощупью искал, что он еще не сделал