Page 134 - UM

С т р а н и ц а | 133

***

В этой части нашей работы мы хотели дать сырой материал невидимой истории. Мы –
не первые. Джон Бьюкенен уже сигнализировал о страшных подземных течениях под
историческими событиями. Германский энтомолог Маргарет Бовери, говоря о людях с
той же объективной холодностью, с какой она говорит о наблюдаемых ею насекомых,
написала «Историю предательства в двадцатом веке», первый том которой озаглавлен
«Видимая история», а второй – «Невидимая история».

Но о какой невидимой истории идет речь? Этот термин полон ловушек. Видимое так
богато и, в общем и в целом, так мало исследовано, что в нем всегда можно найти
факты, оправдывающие любую теорию. Так, известны бесчисленные объяснения
истории тайными действиями евреев, франкмасонов, иезуитов или международных
банков. Эти объяснения кажутся нам примитивными. Кроме того, мы остерегались
смешать то, что мы называем фантастическим реализмом, с оккультизмом, и тайные
пружины действительности – с детективным романом (однако мы много раз замечали,
что действительности не хватает достоинства: она избегает романтического, но нельзя
отбрасывать факты под тем предлогом, что они как раз и кажутся взятыми именно из
детективного романа).

И мы принимаем самые странные факты при том условии, что сможем удостоверить их
подлинность. Порой мы предпочитали показаться искателями сенсации или людьми,
позволяющими увлечь себя вкусом к странному, чем пренебречь тем или иным
аспектом, который может показаться безумным. Результат нисколько не похож на
общепринятые портреты нацистской Германии. Мы в этом не виноваты – объектом
нашего изучения была серия фантастических событий. Непривычно, но логично
предполагать, что за этими событиями может скрываться необыкновенная
действительность. Почему история должна иметь по сравнению с другими
современными науками привилегию объяснять удовлетворительно для разума
решительно все явления? Наш портрет, разумеется, не соответствует общепринятым
представлениям, к тому же он фрагментарен. Мы не хотели ничем жертвовать ради
связности. Этот отказ жертвовать фактами ради связности – совсем недавняя
тенденция в истории, как и тенденция правдивости: «Иногда будут встречаться
проблемы и пробелы: читатель должен будет думать, что сегодняшний историк
отказался от старинной концепции, в силу которой истина бывает достигнута только
тогда, когда использованы без прорех и без остатков все части головоломки, которые
нужно сложить в определенном порядке. Идеал исторического произведения перестал
быть для историка красивой, полной и вполне гладкой мозаикой; он стал как бы полем
раскопок с его видимым хаосом, где наслоены друг на друга непонятные находки,
коллекции незначительных предметов, относящихся к другой эпохе, и, от случая к